Про собственную смерть
Довольно часто выход на эту тему происходит из психосоматики неистероидной природы. Потому, что ипохондрия - это не что иное, как символизированный страх умереть раньше времени. Если удается выйти на него, дальше нужна индивидуальная дифференцировка. Что именно такого в том, что именно ты умрешь?
Отвечают как правило: «Ну, как же…?». Далее - ступор. Далее - медленное продвижение вглубь. Как ни странно, страх перед переходом туда быстро бледнеет перед простой и нехорошей мыслью. После меня ничего не изменится. Мир существовал и до меня. Потом я родился, трехкилограммовый, кричащий. Рос, как-то там жил, учился. Работал. Женился, если повезло. А потом умру. И ничего не изменится. Точно так же, как ничего не изменилось с моим рождением. Ну, вот, когда я родился, несколько человек обрадовалось. Когда умру - несколько человек огорчится. Если повезет, опять же. И - всё.
Отсюда неприятный вопрос. А зачем же я живу?
И вопрос этот совершенно тупиковый. Потому, что такого какого-то зачем - нет.
Эффективный выход мною пока нащупан один. Через вопрос: «Вот, вы умерли. О чем больше всего сожалеете? Чего недоделали? Какое (какие) недо важнее других?». Обычно такие «недо» более или менее легко находятся. И это и есть выход из экзистенциальной тревоги или, как минимум, способ ее ослабить. Делать, пока не умер. Делать то, чего недоделанного больше всего будет жаль.
Автор: Гавердовская Полина.
